Можно без «чужеземщины»?!
Следует различать заимствованные и иноязычные слова. Заимствованное слово лишь по своему происхождению является иноязычным, но на практике оно давно освоено системой языка и его носителями. Иногда это означает, что заимствованное слово не воспринимается как заимствованное, – оно давно стало привычным и «родным», мы уже не можем представить себе жизни без него. За примерами далеко ходить не надо: математика, философия, история, грамматика, анафема, ангел, епископ, демон, икона, монах, монастырь, лампада, известь, сахар, скамья, тетрадь, фонарь, буйвол, фасоль, свекла. Кстати, все эти слова являются грецизмами, то есть появились в результате заимствования из греческого языка.
В качестве другого примера приведем фрагмент из статьи Т. Чумакова, в которой говорится о необходимости защиты русского языка, и выделим в ней заимствованные из других языковслова:
Вопрос: имеем ли мы чувство национальной гордости или оно за последние 10-15 лет сильно затупилось да испарилось?
Да, не имеем, если даже передовая статья в правительственной «Российской газете» от 16.05.2003 называется «В поисках драйва». Подзабыли, видимо, сытые журналисты«РГ», что русский язык – один из шести официальных языков Организации Объединенных Наций, чего не скажешь, например, о немецком или турецком. Давайте же держать марку, господа!
Сейчас чуть ли не на каждом углу слышишь, что русский язык всегда сам себя защищал и очень это успешно делал. Авось и теперь выдюжит и устоит. Будем же реалистами и не покривим против правды. То, что русский язык внутренне прочен и способен сам себя защитить, верно лишь отчасти. Его же всегда защищали великие наши Поэты, Писатели, Публицисты, Ораторы, Русская Православная Церковь, Русский Театр, Эстрада, Кино, Радио, Телевидение(это, правда, наполовину калька, заимствована только первая часть слова, теле-.- И. Л.). Следование лучшим примерам, когда слышишь в храме, или со сцены, или с трибуны писательского съезда, или из репродуктора образцовую литературную речь, безупречную по произношению – орфоэпии и благозвучию – эвфонии.
Автор книги привел эти строки совсем не для того, чтобы убедить читателя, будто русский язык не нуждается в защите, будто его не нужно беречь. Скорее, этот пример должен показать, что говорить по-русски, не используя заимствованных слов, невозможно. В приведенной выдержке все заимствованные слова использованы к месту, они несут важную функцию с точки зрения выражения мысли, и то, что сказано с их помощью, далеко не всегда можно выразить «русскими» словами. Да, поэт – это стихотворец, эвфония – благозвучие, нация – народ… Но как быть с эстрадой, репродуктором, радио, кино, сценой, статьей, газетой, журналистом? Собственно русских слов для обо значения этих явлений, пожалуй, нет.
Вопрос, следовательно, заключается в том, что мы должны более тщательно отбирать заимствуемые слова, отсеивать те, которые нам не нужны, и как можно более тщательно осваивать те, которые могут нам пригодиться. А осваивать значит вписывать в систему русского языка, устанавливать точные значения.
Отсев ненужных слов происходил всегда. Л. П. Крысин со ссылкой на словарь-справочник «Редкие слова в произведениях авторов XIX века» (СПб., 1997) приводит список слов иноязычного происхождения, которые появились в русском языке в позапрошлом веке: модерантизм (умеренность в политике), нивеллятор (тот, кто нивелирует, уравнивает что-либо), нотиция (официальное сообщение, уведомление), официалист (чиновник), экскузаиия (отговорка), эллеферия (свобода). Этих слов было гораздо больше, чем можно подумать, ведь их хватило на целый словарь. Всех этих слов в современном русском языке нет, и причиной этого стало то, что сам язык «отсеял» ненужные для него новообразования. Кто может предсказать, какая судьба ожидает современные заимствованные слова?
Иноязычное слово используется в речи хотя бы изредка, но еще не является ни привычным, ни тем более освоенным. Нередко это проявляется в том, что оно произносится не в соответствии с нормами произношения русского языка, го есть сохраняет явные признаки своей «чужеродности».
Утверждать точно, какая судьба ждет иноязычное слово, которое внезапно «всплыло» в русской речи, не может никто. Оно может так же исчезнуть, как и возникло. Но может и стать освоенным, привычным, то есть слиться с системой языка, найти в ней свое место.