ПРАВО НА ТРАГЕДИЮ
Трагедия рождалась как королева литературы: только высокие страсти, только вечные темы, только благородные герои, только поэтическая речь. Начиная с Античности, трагедию волновали проблемы космического масштаба: верность и предательство, любовь и смерть, добро и зло. Цари, вельможи, принцы, знатные сеньоры — только их страдания и страсти могли становиться предметом изображения трагика. До классицизма это было данью античной традиции, после — стало требованием классицистского канона.
Простой человек — торговец, слободчанин, купец — мог увидеть себе подобных разве что в комедии. Низкий люд, низкие обстоятельства, низкий язык. Над простотой полагалось смеяться — ну разве есть от чего страдать возчику, водоносу или даже средней руки бюргеру? Ешь себе колбасу, пей себе пиво, разве тебя преследует злой рок или коварство титулованного врага?
Первым, кто позволил страдать низкому люду, был немецкий драматург Готфрид Эфраим Лессинг: в 1755 году он отдает в театр трагедию «Мисс Сара Сампсон». Это — революция: герои — мещане, окружение — бюргерство, язык — презренная проза. Страсти по-прежнему высоки, проблемы по-прежнему невероятно масштабны, но перед вами на сцене не чужие Ифигении или Макбет, а знакомые до боли и родные люди, едва ли не соседи и родственники.
Впечатление, произведенное новой трагедией, было ошеломляющим: «Зрители четыре часа кряду сидели неподвижно, как статуи, притаив дыхание, и потом разразились рыданиями», — сообщает критик Рамлер о первом представлении «Мисс Сара Сампсон». На страницах журнала «Театральная библиотека» с восторгом восклицают: «Возвышенные страдания простых людей, которые свойственны им не меньше, чем королям или князьям».
Удивительно, как одновременно легко и тяжело возвращать человеку право быть человеком. Возрождение научило людей радоваться и любить человеческое в себе. Понадобилось еще двести лет, чтобы дать человеку право на страдание.