МИР, КОТОРЫЙ ПОСТРОИЛ ХОРХЕ ЛУИС БОРХЕС, АВТОР «ПЬЕРА МЕНАРА, АВТОРА «ДОН КИХОТА»
У Борхеса есть удивительный рассказ: «Пьер Менар, автор «Дон Кихота». Фабула захватывает с первых фраз: Пьер Менар, писатель и интеллектуал (разумеется, Борхес устраивает мистификацию по всем правилам) — решает написать «Дон Кихота», того самого, которого написал Сервантес.
Что нужно для того, чтобы написать «Дон Кихота»? Прожить ту же жизнь и прочитать те же книги, какие прожил и прочитал Сервантес. Что и делает Пьер Менар.
И вот перед нами (Борхес любезен и предупредителен) два отрывка из двух «Дон Кихотов». На первый взгляд — абсолютно одинаковых. Но это только до того момента, пока автор не начинает комментировать оба текста…
В общем, не было еще такого читателя, который бы не уверился окончательно и бесповоротно, что Пьер Менар написал своего, уникального и оригинального, Рыцаря Печального Образа.
Изящная мистификация Менара и Борхеса на самом деле — гениальное открытие европейского постмодернизма. Оказывается, любой текст, написанный и опубликованный, начинает существовать сам по себе, в космосе читательских прочтений, литературоведческих видений, комментариев, правок, переводов, интерпретаций, и каждый читающий (комментирующий, исследующий) каждый раз творит его заново. Поэтому не бывает двух одинаковых «Дон Кихотов» в руках двух разных читателей, мало того: не бывает двух одинаковых Дон Кихотов в руках одного и того же, но уже повзрослевшего читателя. И еще: любой текст — пусть даже это не «Дон Кихот», а геометрия Лобачевского — существует только как субъективная реальность, каким-то особенным образом понятая тем, кто его прочитал.
А поскольку мир с точки зрения постмодерна есть текст (а где еще фиксируется и хранится ваш и наш сегодняшний день во всем его многообразии, как не в текстах?), то и действительность это всего лишь субъективно понятый феномен.
Поэтому любая истина — да и просто попытка ее отыскать — представляется немножко смешной.
Оттого постмодернист всегда ироничен и беспафосен.